Награда для Героя - Страница 161

161

— Блэк? — тихий хрипловатый голос, раздавшийся за спиной, расставил всё по своим местам.

— Мистер Принц.

— Я… пришёл принести вам свои извинения, — чувствовалось, что каждое слово давалось говорившему с большим трудом.

Гарри повернулся, вглядываясь в резкие черты лица напряжённо застывшего с прямой, словно на параде, спиной и склонённой в признании вины головой мужчины:

— За что? Мы оба с вами знаем, что вы были правы.

— Нет. Гермиона верила в вас, а я, ничего не зная о настоящих обстоятельствах вашей жизни, привычно создал себе образ врага, — лицо зельевара застыло ничего не выражавшей маской: он ненавидел заблуждаться и терпеть поражения, но всегда имел смелость в открытую признавать свои ошибки.

— И как, полегчало? — Блэк жестом предложил бывшему преподавателю сесть в кресло напротив его собственного, решительно освободив стол от валявшихся на нём пергаментов с записями.

— Нет. А вы изменились.

— Надеюсь… Азкабан — прекрасное лекарство от наивности и идиотизма.

— А может быть, Миона права, и я просто не желал знать вас настоящего.

Они проговорили целый час, впервые за много лет рассказывая друг другу истории своих жизней… без купюр, без оправданий, без прикрас. Они не были и никогда не смогли бы стать друзьями, но что-то в глубине души толкало их на откровенность. Быть может, чувство старой вины друг перед другом или любовь к ним двух дорогих им обоим женщин. Это была не дружба, нет… скорее, определённое чувство родства. Гарри, всегда воспринимавший Гермиону своей сестрой, отнёсся к её новому мужу как к зятю. Для Северуса же продолжавший вызывать неоднозначные чувства сын старого врага и когда-то любимой женщины в его организованном с разложенными «по полочкам» сведениями разуме чётко классифицировался как шурин. Родственников не выбирают, их считают семьёй и защищают, даже ценой собственной крови. Вот к чему сводились итоги этой рассветной беседы. А так же к договору вместе заняться мнимым «Суаресом» и его людьми после поисков врагов Люциуса. Для одного это было завуалированной просьбой повидаться с подругой, для другого — таким же завуалированным согласием принять его в качестве родственника жены.

Домовой эльф заглянул в помещение и, ничего не спросив, вернулся через пару минут с двумя нагруженными едой подносами. Они молча позавтракали, периодически бросая друг на друга взгляды исподтишка, а затем Блэк всё же задал мучивший его уже несколько часов вопрос:

— Что происходит с Нарциссой?

— Она ещё не оправилась от полученного проклятия и…

— Мистер Принц, вы же сидели в Азкабане…

— К чему вы задаёте этот вопрос?

— Вы же Легиллимент, причём, самый сильный из всех мне известных.

— К чему эти вопросы?

— К тому, что вы не можете не знать, как ощущается и где появляется аура близкой смерти. Подозрения Тэда, липко-гнилостная аура в покоях Нарциссы и… ваше появление. Таких совпадений не бывает. Неужели мы не сумели снять проклятие, наложенное убийцей?

— Не совсем… Вам лучше поговорить об этом с ней самой.

— Непременно. Люциус… знает?

— Нет. И не должен, — Северус жестом остановил готовый сорваться с губ Блэка протест. — Это её выбор, — маг, когда-то носивший фамилию Снейп, окинул взглядом записи сыщиков. — Удалось что-то обнаружить?

— Пока ничего существенного, кроме одного вывода: кто-то пытается дёргать нас за ниточки, как марионеток.

— Вас или Люциуса?

— Нас, чтобы получить Люциуса. Месяц назад они пытались убить Нарциссу и взять под контроль Драко со Скорпиусом. На первый взгляд, всё сходится: Бурке расчищает дорогу к титулу лорда Блэка. Но: во-первых, ему в одиночку не удалось бы провернуть всё это, во-вторых, в этом случае логичней было бы убить сначала Люциуса, чтобы не мешал, потом — его сына и внука, а уж затем — Нарциссу.

— И, в-третьих, сигнальные чары с отсрочкой в два часа сработали не при проникновении на территорию хутора, а после активации «Высвобождения тьмы», — на тонких губах зельевара змеилась его фирменная усмешка.

— Точно.

— Кому-то надо было, чтобы авроры, аппарировавшие туда по вызову, наткнулись на гору трупов и только-только пришедшего в себя Люциуса.

— Да, в этом случае следы воздействия на него проклятия уже никто бы обнаружить не смог, а прошлая репутация сыграла бы с ним дурную шутку, — Блэк наклонился вперёд, пристально всматриваясь в непроницаемо-чёрные глаза собеседника. — Зачем кому-то нужен «ручной» Люциус?

— Это не моя тайна, — Принц взглянул на часы и поспешно поднялся из кресла. — Полдесятого, пора давать зелья Нарциссе. Если хотите с ней поговорить, лучше сделайте это сейчас, пока Люциуса нет в поместье.

— Нет в поместье?

— Он со своим капитаном отправился на поиски того осведомителя, что навел вас на эту ловушку.

Двое мужчин, покинув комнату для исследований, направились в сторону покоев хозяйки поместья.

***

Тяжёлый разговор с Нарциссой, а затем день, наполненный поисками зацепок в этом запутанном деле и практически безрезультатной проверкой всех возможных вариантов выхода на Бурке, неимоверно вымотал Блэка. Дело ещё усугублялось тем, что ему пришлось отправить Фейрфакса, Доусона, Шеридана и Люпина в агентство. Двухдневная вылазка в Албанию отрицательно сказалась на остальных расследованиях «Чёрного ферзя», а среди них, в числе прочей рутины, было три случая, требовавшие очень пристального внимания детективов. Так что все версии пришлось проверять ему самому с помощью уже достаточно освоившейся в специфике их работы Эрики и мастера на все руки Люка. Вот только трое магов — это не семеро, как ни старайся, какой опыт в детективной работе ни имей, а к десяти часам вечера, когда троица возвращалась в «Эдельвейс», они едва передвигали ноги от усталости. Веймар попытался, было, выйти в интернет, чтобы проверить ещё одну не учтённую ими зацепку, а бледно-серая Эрика, стоически сдерживая зевоту, уселась за составление карты проведённых ими поисков, но Блэк, в приказном порядке вытряхнув их со стульев, отправил обоих ужинать и отсыпаться. А сам подхватил папку с черновыми набросками, решив ещё раз пересмотреть всё перед сном, поплёлся в выделенную ему комнату. Проходивший мимо по коридору Принц, оценив запавшие от усталости глаза и тени под ними на пол-лица, ни слова не говоря, впихнул ему в руку фиал с Укрепляющим зельем и умчался дальше в сторону покоев Нарциссы.

161