Награда для Героя - Страница 147

147

***

После разговора с сыном Люциус успел переодеться, привычно собрать вещи с небольшим запасом пищи, рассчитанным на двое суток, и, памятуя о бессонной ночи, проведённой накануне, решил заглянуть в свои секретные запасы зелий, чтобы принять модифицированное когда-то Северусом Укрепляющее. Горьковатый, резко пахнущий отвар мгновенно снял небольшую усталость и боль от многочисленных ссадин, полученных во время гонки в Лабиринте. А так же убрал зарождавшуюся головную боль, оставив сознание привычно ясным. Как всегда перед началом серьёзного дела, Малфой заставил себя расслабиться, отбросив прочь все посторонние мысли и потянулся к собственной магической Силе, пытаясь поймать какой-то отголосок опасности или предостережение. Результат медитации ему не понравился. Интуиция словно бы насторожилась, ощущая какой-то подвох. Лорд нахмурился, пытаясь сосредоточиться на предупреждении этого капризного и непредсказуемого чувства, но, так и не сумев уловить ничего конкретного, на всякий случай добавил к своему снаряжению парочку незарегистрированных боевых артефактов, уже лет пятьдесят как запрещённых к использованию законами всех Магических стран. Удвоил запас Кровоостанавливающего и Обезболивающего зелий, закрыл тайник… и, не дойдя до порога, вернулся. Было в его «загашниках» одно зелье… Кем изобретённое? А вы ещё не догадались? Конечно же, эта убойная по своему действию и убийственная по сути вещь была придумана когда-то Снейпом. Уже во время Второй Войны, когда окончательно потерявший право называться человеком Тёмный Лорд завёл себе привычку разбрасываться Тёмными проклятиями направо и налево. Люциус невесело усмехнулся: однажды, после побега из Азкабана и «воспитательной беседы» с Хозяином, едва не закончившейся безвременной кончиной лорда Малфоя, ему пришлось испытать его действие на себе. Это Мордредово пойло было способно временно поставить на ноги даже уже почти шагнувшего за грань между жизнью и смертью человека. Ключевым словом здесь было «временно». За несколько часов возможности жить, дышать, двигаться, сражаться принимающий зелье платил убойным «откатом». Причём, иногда в прямом смысле этого слова. У тяжелораненых после окончания своего действия оно забирало остатки магии и жизни, лишая организм силы сопротивляться смерти. У всех остальных — вызывало сильнейшее магическое и физическое истощение. Но, к сожалению, при определённых обстоятельствах альтернативы ему не было. Вот и сейчас Люциус, вернувшийся в тайник, на несколько секунд задумался, прежде чем открыть шкатулку с хранившимися в ней заговорёнными от разбивания хрустальными фиалами, но тревожный звоночек интуиции, предвещавший неприятности в предстоявшей им операции, заставил его решительно откинуть крышку… и замереть на месте, с ужасом глядя на пустовавшие ячейки. Из двенадцати хранившихся там первоначально флаконов оставалось только девять… И отсутствие пыли на освободившихся местах говорило об их недавнем исчезновении…

***

Блэк недовольно хмурил брови, поджидая хозяина поместья. И его люди, и телохранители Малфоев ожидали отправления на охоту за заказчиком убийства в полной готовности. А Люциус опаздывал… вот уже на десять минут. На пунктуального до дотошности чистокровного лорда это было очень не похоже. Наконец, со стороны гостиной раздались быстрые шаги, и через минуту к собравшимся в саду боевым магам присоединился одетый в точно такую, как у них, защитную мантию Малфой. Гарри на секунду показалось, что в серых глазах отразилась тревога, но тотчас же это живое чувство скрыла привычная всем невозмутимая маска:

— Все в сборе? Тогда отправляемся.

Маги быстро добрались до аппарационной зоны и дизаппарировали заранее подобранными группами по данным осведомителем координатам. На секунду задержавшийся возле поместья Люциус, прежде чем исчезнуть, бросил взгляд в направлении, в котором четверть часа назад скрылся посланный им ворон с короткой запиской, адресованной другу: «Возвращайся. Ты нам очень нужен».

Глава 13. В ловушке

— Мастер.

— Да, Райкхар? — Главный Управляющий Французским филиалом Гринготтса позволил себе улыбнуться и размять уставшие за день мышцы, что являлось довольно серьёзной вольностью по меркам гоблинов, чей жёсткий кодекс поведения при посторонних, не являвшихся членами семьи, не допускал публичного проявления слабости. Но, во-первых, они с молодым гоблином-секретарём, не разменявшим ещё и полусотни лет, были в кабинете одни; во-вторых, длинный-предлинный рабочий день всё же, наконец, закончился; и, в-третьих, любимый ученик всё-таки приходился старому прохиндею родным племянником. Не-ет, упаси Изначальная Сила, Грайкхар никогда не продвигал родственников по иерархической лестнице клана «за красивые глаза»! За своё секретарское место сыну его любимой сестры пришлось ох как побороться. Ведь если кому-то постороннему старик, помнивший ещё совсем юного Дамблдора, и спускал какие-то огрехи, то родную плоть и кровь муштровал с драконовской дотошностью и скрупулезностью. Зато в мальчишке уже сейчас видны были задатки будущего лидера клана, что вполне могло стать реальностью… лет эдак через семьдесят-восемьдесят.

— Мастер, от нашего уважаемого друга-Плетельщика прибыла почтовая птица с посланием.

— Что в нём?

— Письмо адресовано не нам. В записке говорится, что его необходимо как можно скорее доставить… нашему общему другу в Южную Америку.

— Вот оно как? Ну, что ж, это как нельзя кстати, а то наш нелюдимый и подозрительный друг игнорирует уже третье моё предложение встретиться с Блэком. Эта гипертрофированная осторожность вредит нашему бизнесу. Письмо этого человека он проигнорировать не сможет. Доставь послание ему лично в руки как можно скорее и ещё раз передай мою настоятельную просьбу о личной встрече.

147