Награда для Героя - Страница 157

157

— Кто он?

— Блэк — руководитель частного детективного агентства «Чёрный ферзь»… И не надо строить такую гримасу.

— Прости. Просто благодаря твоему кузену у меня с этим именем связаны не самые радужные ассоциации. Что ты думаешь об этом человеке? — вопрос не был праздным. Северус знал, что Нарцисса имела дар тонко чувствовать окружавших её людей.

— Сильный… Потенциально сильнее Люциуса. У него меньше опыта и знаний, чем у моего мужа, но этот человек умеет слушать и учиться. Смелый — если будет необходимо, он пойдёт даже в пекло. Умный, чтобы не делать подобного шага, если его можно избежать. Жёсткий… Насколько я знаю, буквально накануне их вылазки он чем-то до безумия взбесил Люциуса. И верный… Ради тех, кого считает своими близкими, друзьями и даже просто зависящими от него людьми, он и пойдёт в пекло… не требуя ничего взамен.

— Ты нарисовала портрет опасного человека. А как же так обожаемые нашим покойным директором доброта и любовь?

— О, да-а, он опасен. И, так же как Люциус, заблуждается, считая, что любви не существует. А доброта… она бывает разной. Можно стенать и заламывать руки, оплакивая участь умирающего на твоих глазах человека, а можно спасти его ценой собственной жизни. И мы с тобой оба знаем, в чём здесь разница. Если судить согласно общепринятой морали — он отнюдь не Святой Николас, — Нарцисса улыбнулась, в её взгляде на мгновение промелькнули проказливые искорки, но лицо ведьмы тотчас же исказилось гримасой боли, и Северус, позабыв о своих опасениях, бросился ей на помощь.

— Мне нужно осмотреть тебя, — заметив, что женщина незаметно постаралась смахнуть слезу и спрятать от него полные боли глаза, зельевар осторожно обнял её, прижав к груди и успокаивающе поглаживая напрягшиеся плечи. — Ш-ш-ш, не бойся, быть может, нам удастся найти лечение.

— Ты не понял… я не боюсь, — Нарцисса особым образом нажала на сапфир в форме сердца, украшавший небольшой перстень с символами Блэков, с которым, как знал Северус, она никогда не расставалась. Камень откинулся в сторону, открывая миниатюрный портрет черноволосого юноши с голубыми глазами. Женщина прошептала слова уже известного нам древнего заклинания, и… её руку окутало насыщенно зелёное свечение.

— Редж? Регулус Блэк?

— Я… слишком поздно поняла, что связь с ним была не просто очередной интрижкой. И если наши учёные правы, после смерти есть шанс найти его в одном из множества миров. Как там говорил твой бывший работодатель? «Смерть — это не конец, а лишь начало пути». Единственное, что страшит меня — это жизнь и рассудок Люциуса, а также безопасность Драко, Астории и Скорпиуса. Пока я жива, мне надо найти способ их защитить. И ты поможешь мне в этом, Северус.

— Вот уж никогда не думал, что мне в своей жизни когда-нибудь придётся работать сводником. Хватит хоронить себя заживо. Я должен провести обследование.

Полное обследование заняло несколько часов и не принесло магу облегчения, на которое он, несмотря ни на что, всё же надеялся. Всё было даже хуже, чем предполагала подруга — старинное проклятие, названия которого им так и не удалось когда-то узнать, постепенно разрушало организм ведьмы, исподволь выпивая сопротивлявшуюся этому магию женщины. Расклад был простой… и страшный: она могла жить только до тех пор, пока хоть капля Силы оставалась в измученном постоянной болью теле, а потом… А потом должны были наступить короткая, но мучительная агония и смерть. Мощный стимулятор, когда-то изобретённый Северусом, поддерживал в ней магические и физические силы, забирая боль, но взамен с небывалой скоростью поглощал её жизненную энергию. И альтернативы ему в современном Магическом Мире не существовало, а у зельевара просто не было времени, чтобы провести серьёзные исследования и найти необходимое лекарство. Максимум, на что могла рассчитывать Нарцисса — это семь-восемь дней, да и то при условии, что Северус найдёт способ увеличить эффективность своего эликсира.

Сутки он безвылазно провёл в личной лаборатории Люциуса, пытаясь усовершенствовать эликсир и создать более мощную модификацию «Укрепляющего» зелья. На помощь ему периодически приходили так ничего и не заподозрившие Драко с Асторией, за эти несколько часов успевшие выболтать все мало-мальски интересные новости. Единственным исключением была личность Блэка, о котором крестник и его жена старались особо не распространяться. Но Северус подозревал, что тут не обошлось без влюбчивой натуры Малфоя-среднего, и старался не давить на помирившуюся наконец-то пару. Всё равно он собирался самолично составить мнение о предполагаемом Партнёре лучшего друга.

Время шло, в работе над зельями намечался значительный сдвиг в лучшую сторону, а напряжение среди магов, оставшихся в поместье, всё росло. Прошло уже больше суток с тех пор как «охотники» отправились в Албанию, а от них не было ни слуху, ни духу. И вот спустя сорок часов, когда Северус с Драко уже собирались отправляться на поиски, возле ворот поместья послышались хлопки множественной аппарации, и в сторону дома направились двенадцать человек, нагруженных каким-то вещами.

— Отца и Блэка среди них нет, — Драко обменялся взглядами с матерью и повернулся к крёстному. — Северус, тебе лучше пока не показываться им на глаза. Люди Блэка подчиняются только приказам самого Блэка, а ты у нас числишься покойником. Ох, Мордред побери!

— Что?

— Я позабыл про своего двоюродного племянника. Полуоборотень учует незнакомый запах.

— Племянник-полуоборотень? Люпин?! — шокированный зельевар внимательно вгляделся в шестерых незнакомых магов, пытаясь отыскать в ком-то из них знакомые черты. Широкоплечий шатен с густой шапкой непослушных волос вызывал какие-то смутные ассоциации, и в памяти всплыло полузабытое имя — Шеридан. По ассоциации с ним рыжеволосый мужчина был признан одним из братьев Фейрфаксов… а вот остальные четверо ему были совершенно незнакомы. Блондинистый красавчик улыбался чем-то похожему на него парню… нет, девушке, идущей рядом с ним. А следом шли два что-то яростно обсуждавших светловолосых юноши. «Который из них?» Но вот Шеридан остановился, к чему-то явно принюхиваясь, и рядом с ним тотчас же материализовался один из парней, так же как он, по-собачьи втягивая носом воздух. «По-собачьи? А может, по-волчьи? Эти двое либо оборотни, либо анимаги».

157