Награда для Героя - Страница 170

170

Гарри успел забежать к Нарциссе, чтобы узнать о самочувствии, и был несказанно рад её словам о том, что, кажется, Принцу удалось найти подходящую комбинацию зелий, способную отсрочить страшный конец. Это рождало надежду на возможное излечение. Прежде чем вернуться к поджидавшим его друзьям, он сумел незаметно перекинуться парой фраз с зельеваром:

— Профессор…

— Вы же знаете, что я уже давно не ношу это звание, — Принц сосредоточенно помешивал в котле какое-то остро пахнущее варево, о составе и происхождении ингредиентов которого Гарри не брался судить, и даже не повернулся к стоявшему на пороге его лаборатории бывшему ученику.

— Да, но Мастером-то вы от этого быть не перестали. Простите, но мне ещё с трудом даётся воспринимать вас под новым именем, — Гарри заметил, что Северус вновь постарался избежать обращения по имени.

— Удивительное совпадение: мне вас тоже.

— Полагаю, имя Блэк для вас звучит не менее неприятно, чем имя Поттер?

— И даже хуже, — Принц заклинанием убрал огонь под котлом и повернулся к собеседнику. — Но вы ведь пришли сюда не затем, чтобы ностальгировать по прошлому, а для того, чтобы что-то у меня спросить.

— Вы правы. Нарцисса сказала мне, что вам удалось создать зелье, способное значительно замедлить развитие проклятия?

— Да, — заметив облегчение на лице Блэка, Северус поднял руку, останавливая готовые сорваться с языка Гарри слова благодарности. — Но оно ещё не проверено, к тому же, процесс зашёл слишком далеко, и…

— И?

— Оно либо сработает как надо, задержав саморазрушение…

— Либо?

— Либо даст временное улучшение на пару дней, спровоцировав затем кризис и быструю смерть. Я бы не хотел его использовать на данном этапе работы, но Нарцисса настаивает на эксперименте.

Два мага обменялись взглядами. Оба понимали, что шансов на выздоровление у ведьмы почти не осталось, и в случае неудачи близкого им человека ждёт быстрая смерть, но… они достаточно часто сами «ходили по краю», чтобы понимать: в иных ситуациях не бывает добра и зла, есть только зло меньшее и большее. И в данном случае были солидарны с Нарциссой — быстрая смерть от отравления зельем была лучше, чем мучительная агония, вызванная проклятием.

— Вы свяжетесь со мной, если зелье не сработает?

— Постараюсь, но кризис может наступить в какие-то доли секунды, — Северус поднял на собеседника усталые глаза. — Будьте осторожны, если это произойдёт, первым обо всём узнает Люциус. У них Магический брак, и кольцо передаст сигнал о смерти Нарциссы. И вот тогда… надеюсь, что ваша удачливость поможет вам справиться. У каждого из нас — тех, кто с подачи Лорда имел дело с Изначальной Тьмой — есть свой «стабилизатор», не дающий превратиться во что-то подобное Белле Лестранж. У Люциуса этим «якорем» является Нарцисса. Если она умрёт, его Тьма может вырваться наружу, и тогда…

— Я знаю, что может произойти тогда — видел в Албании.

— Тем лучше, тогда вы должны понимать, что этого необходимо не допустить любым способом. Повторяю: любым!!! Ушедшего «за грань» вернуть почти невозможно. Тьма очень быстро уничтожает личность.

— Ясно. Спасибо за предупреждение.

— Не за что, — в дверь лаборатории постучали, и Принц впустил уже одетого в защитную одежду из драконьей кожи Малфоя-среднего. — Мы с Нарциссой вынуждены были рассказать всё ему и Астории. Драко пойдёт с вами. В каком бы состоянии ни находился Люциус, Магия не позволит ему причинить вред Наследнику. Это поможет вам выиграть несколько секунд для решения проблемы.

— Хорошо, — Блэк встретился взглядом с непривычно серьёзным и собранным бывшим школьным врагом, в серых глазах которого горел мрачный огонь решимости, а во всём облике не осталось ничего от прежнего прожигателя жизни. — Только учти, Драко, мои приказы ты будешь выполнять мгновенно и не задавая вопросов «Зачем это нужно?».

— Согласен. Ты только убереги отца и найди этих ублюдков.

Им повезло: «контора» и в самом деле оставила своего человека, чтобы он организовал «тёплую встречу с «Обливэйтом» офицеру Интерпола. Маг, сидевший в засаде возле дома оперативника, был человеком опытным и осторожным. Сигнальные чары на его убежище засекали аппарацию в радиусе двухсот метров, Поисковые чары… и множество других параметров. Одного он не учёл: большинство использованных им ловушек были рассчитаны на габариты человека и просто проигнорировали небольшую рептилию, осторожно прокравшуюся в схрон со стороны «слепой зоны». Соглядатай так и не почувствовал никакого подвоха до тех пор, пока на его голову не обрушился невербальный «Ступеффай». Очнулся маг, отзывавшийся на имя Робин, уже в подземелье «Эдельвейса», в комнате для допросов… в компании трёх сильнейших легиллиментов Магического Мира. Не помогли ни блоки, ни хитро продуманные щиты-проклятия. Допрашивавшие его маги знали, чего опасаться, и умело избегали ловушек. Ведь многое можно было узнать ассоциативным путём, не задавая прямых вопросов. К тому же, как оказалось, «в сети» попался отнюдь не маленький «пескарик», а полноценная «щука» — доверенный человек одного из «теневых королей». Блэк, Малфой и Принц великолепно знали, насколько полезными и всезнающими могут оказаться такие люди. Это только боссы считали, что незаметные и вездесущие слуги-помощники ничего не видят и ничего не слышат, а у доверенных магов, как и у всех людей, имелись свои «скелеты в шкафу», амбиции и… небольшая кучка компромата, собранная на хозяина… на всякий пожарный случай. Единственное, чего не знал Робин, это за каким лядом его хозяину понадобилось две недели назад менять уже проработанную до мельчайших деталей операцию. Вот на этих воспоминаниях, амбициозных планах и ассоциациях, возникавших в подсознании, и играли легиллименты, считывая рождённые их провокационными действиями образы. Нерушимая клятва и различные блоки не давали подчинённому рассказать ничего о личности хозяина и его компаньонов? Ну и что? Это не мешало видеть привычный круг общения теневых воротил, их обычные маршруты передвижения, приятелей и приятельниц их жён и детей… Всё это вместе взятое дало вращавшемуся в высших магических кругах Люциусу столько подсказок, что он без труда вычислил троих из шести установленных ими противников. Четвёртым, с вероятностью 50%, был Суарес, в памяти Робина ассоциировавшийся с фразой: «латинос, последнюю пару месяцев шифрующийся в своём захолустье». Седьмым был когда-то покойный Берроуз. Оставалось вычислить ещё двоих. Это было только вопросом времени — в памяти шпиона хранилось столько мелких наблюдений за подручными чужих боссов, что таким мастерам Ментальной магии, как Гарри, Люциус и Северус, не составило бы труда распутать весь клубок окружения теневых воротил, осторожно снимая виток за витком и не дёргая сильно за «ниточку», чтобы раньше времени ни привлечь внимание пока ничего не подозревавшей «конторы».

170