Награда для Героя - Страница 189

189

— Почему ты не сказала мне?

— Не хотела плакаться, думала, сама справлюсь. К тому же, видела, что у вас с Джинни у самих не всё благополучно, и не хотела напрягать своими проблемами. А потом ты уехал в Болгарию. Через неделю на чемпионат прибыла болгарская сборная по квиддичу, Виктор пришёл ко мне на работу в Министерство, а вечером Рон устроил мне безобразный скандал, хлопнул дверью и умчался куда-то. Он вернулся во втором часу ночи пьяный и с какой-то шлюхой в обнимку… Я пыталась не пустить его в дом. Хьюго проснулся, прибежал на шум и влез между нами… Рон откинул его к стене… словно куклу… Хью ударился затылком и заплакал от боли, и вот тогда я не выдержала и выхватила палочку, вышвырнув эту пьянь и его подстилку из дому, собрала вещи, успокоила сына и перебралась с ним в «Дырявый котёл», а наутро подала заявление о разводе. Рон нашёл меня и попытался вымолить прощение, унижался и даже плакал, говорил: сам не знает, что на него нашло, и это больше никогда не повторится, но я больше ему не верила. Ну, а дальше был суд… А точнее, фарс, именуемый судом, — Гермиона резко встала с кровати и подошла к окну, делая вид, что рассматривает что-то во дворе крепости, пальцы её сжатых в замок рук побелели от напряжения.

— Ш-ш-ш, успокойся, не трави себе душу. Я знаю, что тогда произошло. Когда мы с ребятами вернулись в Магический Мир и я начал тебя искать, гоблины сумели достать протоколы обоих заседаний. Тебя заставили подписать контракт под «Империусом»?

— Почему ты думаешь, что я не купилась на их предложение сама?

— Ты слишком умна и осторожна для этого.

— К сожалению, ты почти ошибся. У меня не было выхода, и поначалу предложение фирмы показалось мне манной небесной, но потом… Я была в панике, но когда уже была готова поставить свою подпись, заметила, что от меня намеренно прячут последнюю страницу контракта со сделанными там мелким шрифтом пометками. Это и слишком уж шикарные условия, обещанные лучезарно улыбавшимся представителем фирмы, заставило мои мозги встать на место: такой вкусный сыр мог быть только в мышеловке. Ну, а дальше… Я сопротивлялась «Империусу» изо всех сил, но ты же знаешь, магглорожденные плохо приспособлены к Ментальной магии. Смутно помню, как подписывала контракт и писала прощальную записку, а потом провал… Очнулась уже в этом аду… без палочки и с блокиратором на шее. Ты прости, но рассказывать о том, что было потом, я не буду.

— Понятно… — Гарри и не собирался настаивать. Насколько они быстро сработались в экстремальных условиях, настолько же сейчас, когда опасность была позади, ощущали себя словно бы «не в своей тарелке». Их дружба пережила все испытания, но вот прежнюю лёгкость общения ещё предстояло восстанавливать.

Повисшее молчание первой нарушила Гермиона:

— Тэд мне сказал, что после Азкабана тебя выставили из страны и не позволяют даже переписываться с детьми? Но откуда тогда у тебя колдографии, которые он мне показывал?

— Личная переписка не проходит. Поверь, я испробовал всё. Но… помнишь, как Люциус тогда, на Косой аллее, подбросил Джинни дневник Риддла?

— По закону волшебник не отвечает за обронённую случайно чужую вещь?

— Точно! Управляющий Британского филиала Гринготса по моей просьбе «случайно» уронил мои записи по ЗоТС и Боевой магии в сумку МакГонагалл. А она, разумеется, совершенно случайно, поделилась копией нескольких страниц своего дневника и колдографиями. Я скину воспоминания о её записях. Снимки-то тебе Тэд показывал.

— Да. Они… уже совсем взрослые. Четыре года прошло без нас. Интересно, что эти лицемеры наплели про нас детям?

— Не знаю… Когда Шеклболт вытащил меня из Азкабана, я думал только о том, чтобы найти их и зажить спокойно, подальше от всех этих… друзей.

— Они не позволили тебе даже повидаться с ними?

— А зачем? — голос Блэка буквально сочился ядом. — Потенциальный Тёмный Лорд, по их мнению, нуждался лишь в милостивом разрешении жить со стёртой магией. Зачем же было тревожить неокрепшие детские умы контактом с подобным существом?

— ЧТО-О??!! — Гермиона в ужасе метнулась к другу и, схватив за плечи, заглянула в глаза, её взгляд был полон боли и неверия. — Но как же…

— Силёнок у них не хватило, смогли только блокировать мою Силу на три месяца. Но тогда-то я этого не знал… Знаешь, никому об этом не рассказывал… Я выжил в Азкабане только потому, что надеялся вернуться к детям. Даже о Джинни решил не марать руки, всё же она их мать. Исхитрился связаться со Скиттер и слить ей компромат на Берроуза.

— Так вот почему его убили?!

— Убили? И ты, зная Петтигрю, в это поверила? Этого хмыря убила клятва о неразглашении информации несколько месяцев назад, а тогда он просто под шумок смылся из страны. За полгода до моего освобождения я узнал, что Министерство собирается выпустить по амнистии бандитов, уничтоживших мою команду, и натравил на них дементоров. Кингсли, видимо, о чём-то догадался только после того, как выпустил меня из Азкабана, и решил поступить «гуманно»! Интересно, а если бы он узнал до того, то оставил бы меня гнить в тюрьме «во имя милосердия»?

— От кого — от кого, но от него я этого не ожидала, он…

— Это наш товарищ по Ордену, весельчак Кингсли не мог. Шеклболт же — политик, человек, облечённый властью, а «абсолютная власть — развращает абсолютно». Но я не к тому завёл этот разговор. После стирания я думал, что у меня только одна дорога — на тот свет. Они забросили меня на Гриммо, чтобы я собрал кое-какие вещи… Честно сказать, я искал уцелевшую верёвку, чтобы повеситься, а нашёл…

189