Награда для Героя - Страница 215

215

— В чём дело? Что за заминка?

— Но, шеф, тут в списке стоит имя Гарри Поттера.

— Стоит, но это засекреченная информация. Ваша задача — расставить всё по местам и убедиться, что ничего не пропало, — заметив стоявшего неподалёку Джорджа, Старк понизил голос, и дальнейшего разговора рыжий маг не смог услышать. Но сам факт того, что его непосредственный начальник, с которым они пребывали в приятельских отношениях, знал что-то об этом деле и ничего ему не сказал, оставил в душе какой-то неприятный осадок. Да и размышлять об особенностях поведения Старка было некогда, до обнаружения пропажи оставались считанные минуты, и Джордж, уже не надеясь на то, что ему удастся воспользоваться помощью мага-поисковика, сам попытался просчитать вектор стихийного перемещения Лили. Специалистом в этом деле он не был, но общее направления спонтанной аппарации определить смог, и, насколько волшебник помнил карту, оно вело куда-то на северное побережье Франции.

— Мистер Уизли!

Этот густой бархатный голос с всё ещё проскальзывающим в интонациях акцентом заставил Невыразимца вздрогнуть и оторваться от расчетов:

— Да, господин Министр.

Шеклболт, всегда умевший передвигаться удивительно бесшумно при своей вовсе не маленькой комплекции, оказался в непосредственной близости раньше, чем Джордж успел это заметить, и, наложив вокруг «Полог Тишины», оставивший шедшего следом Рональда за его пределами, встревожено поинтересовался:

— Джордж, что происходит?

— И с чего господин Министр взял, что я могу это знать? — былое доверие и подозрения боролись в душе Невыразимца, а буйный, с годами вовсе не ставший более спокойным нрав требовал высказать старому товарищу по Ордену всё, что он думает об этой ситуации.

— Ага, значит уже не «друг мой Кингсли» и даже не «твою мать, Шеклболт», а «господин Министр»? Что происходит, Джордж? Думаешь, я не заметил, что весь архив буквально фонит стихийной магией? А «проникновение злоумышленников» до боли напоминает мне вылазку в Министерство некоего «Отряда Дамблдора» более чем четверть века назад! — Кингсли схватил мага за плечи и встряхнул, заставляя того поднять взгляд и посмотреть ему в глаза.

— Что происходит? Что происходит?! Хотел бы и я это знать, «друг мой Кингсли»! Четыре года я думал, что вы просто разругались с Гарри, и он покинул страну. Только то, что он оставил здесь детей, никак не вписывалось в картину! И тут я узнаю, что он с вашей подачи всё это время сидел в Азкабане!!! Ты что, действительно думал, что ваши с Роном и Джинни недомолвки и отговорки остановят эту юную компанию от поисков истины?!

— Откуда ты узнал?

— Это неважно. Важно то, что узнал слишком поздно. И поверь, я не позволю вам добраться до моего источника и заставить его замолчать! И детей тронуть не позволю! Я… — Джордж замолк на полуслове, заметив, как отреагировал на его слова Шеклболт. На вечно подтянутого и вдохновляющего окружающих своей энергией и чудовищной работоспособностью Министра было больно смотреть: могучие плечи поникли так, что даже казалось — он уменьшился в росте, тёмное лицо осунулось и посерело, разом состарив волшебника на десяток лет, а в глазах… От плескавшегося в этих чёрных глазах океана тоски, горечи и ненависти к себе у Невыразимца подступил комок к горлу.

— Вот значит оно как… — Кингсли растянул губы в невесёлой кривой усмешке, — этого-то я и боялся. Не бойся, никого из вас я не трону и другим не позволю. Хватит! Я уже достаточно наломал дров, считая, что делаю это во имя всеобщего блага… Знаешь… а я даже рад, что всё открылось… Смотреть, как растут эти дети, и понимать, что рано или поздно их обращённые ко мне улыбки сменятся ненавистью… Поверь, этого я не пожелал бы и злейшему врагу.

— Но почему?

— Почему? — Шеклболт невидящим взглядом уставился в грязное окно, возле которого они стояли. — Знаешь, когда я анализировал те события и свои действия потом, на ясную голову, то не мог понять, что же меня заставило всё это совершить. А тогда… Ты же знаешь, что Гарри был для меня кем-то большим, чем просто друг?

— Я догадывался. И, думаю, не только я.

— Мы в очередной раз сцепились с ним по поводу репрессивной политики по отношению к чистокровным. А через несколько дней я узнал, что он освободил из допросной Малфоя-младшего… Вроде бы ничего такого, но на следующее утро мне анонимно доставили кое-какие колдографии, изображавшие их с Хорьком постельные баталии, затем в моём кабинете возник некто, изображавший Гарри под Оборотным зельем… Но про Оборотное я только через полтора года узнал, а тогда поверил… каждому его слову поверил. Потом заявилась твоя сестра в истерике… А затем группа Гарри попала в засаду, якобы под его предводительством и по его же вине. Всё это, включая суд, произошло в течение суток, и… я, поддавшись эмоциям, поверил в его предательство. Жалко звучит? Но других оправданий у меня нет.

— Я так понимаю, что во всём разобрались после компромата, собранного Скиттер на Берроуза?

— Да. Только этот компромат собрала не Скиттер, а Гарри ещё до заключения. Он как-то ухитрился связаться с ней из Азкабана и передать сведения.

— И тогда его оправдали, и он уехал из страны? Н-нет, здесь опять что-то не стыкуется.

— Всё… гораздо хуже, чем ты думаешь, — Кингсли поднял полный горечи и вины взгляд на собеседника. — Кто хоть из твоих племянников-архаровцев ухитрился проникнуть сюда?

— Лили. Похоже, она добралась до судебного дела и воспоминаний. Я представляю, какую душевную травму получила девочка, если магия вынесла Лили аж на континент!

215